Сегодня вспомнилось развлечения первых лет моей работы в вузовской науке. В лаборатории, в комнате, нас сидело 12 молодых козликов, от 22 до 26 лет. Железяк разных авиационных хватало, как и радиотехнических.
Так что регулярно устраивали хохмочки.
Как то наш завлаб купил ящик германиевых точечных диодов, Д9. Они в стеклянном корпусе с длинными ногами были. Тогда купить можно было только норму упаковки, и для этих диодов норма была 10 тыщ штук. Понятно, что в дело их все пустить было не реально, поэтому первый пришедший на работу на все щиты на вилки удлинителей наворачивал эти излишки. Пришедший позже включал на щите свой автомат, и со вспышкой и грохотом получал удар по пальцам кнопкой сработавшего автомата.
Осцоллоскопы ещё были ламповые, с вентиляторами охлаждения. Поэтому под осциллоскоп клался комочек от газеты, в котором заворачивалась сера с нескольких спичек, и маленький сверточек марганцовки с глицерином. Их реакция через десяток секунд поджигали серу и бумагу, из осциллоскопа начинал валить вонючий дым, и увлеченный наблюдением процессов в создаваемой схеме сотрудник начинал шустро тушить пожар.
А когда достались списанные гироскопы, и мы их разобрали, собственно ротор этих гироскопов стал инструментом такой шутки. Ротор подключали к щиту с 36 В 400 Гц три фазы, ждали, когда он раскрутится, и с трудом переносили его в портфель уходившего сотрудника. Было смешно, когда привычный портфель вырвался из рук при любом изменении траектории движения портфеля.
Из кожухов, тарелок и вентиляторов списанных самолётных локаторов сооружали летом фонтаны. Заряжали высоковольтные конденсаторы до 3 кв, ёмкостью 0,1 МКФ. Спинки стульев были из стальных труб, и если этот подвешенный на проводе кондер касался спинки, за спиной садящегося раздавался грохот разряда этого конденсатора со вспышкой.
А ещё один сотрудник нашёл в одной разбираемой железяке толстостенную латунну трубку, и выточил к ней заглушка с одной стороны. Получилась мелкая пушка. Заряжалась она серой со спичек и шариками от подшипников, стреляли по сейфа. Трубку вставляли в мощный проволочные резистор на керамической трубке, подключенный к лабораторном источнику. От момента подключения до выстрела проходило несколько минут. Все покидали помещение и под дверью ждали результата.
А когда испытывали аппаратуру на Морозова той виконта, и получали сухой лёд, записывали его в стеклянную посудину с пробкой, и помещали сосуд в мусорные ящики, изготовленные из оцинкованного железа. Однажды сотрудник, не найдя очередной жертвенной бутылки, нашёл бутылочку из под силикатного клея с его остатками. Ждали бабахи слишком долго, и этот сотрудник решил проверить, что пошло не так. И только засунул руку в ящик, как сработало. Хорошо, что раны были от осколков не большие на ладони, зато он от жены получил отличную взбучку дома. Она ему достала сверх дефицитных джинсовый костюм, и весь рукав его куртки был вымазан силикатных клеем...
А когда соседняя группа слетала на севера с геологами, с базой в Салехарде, и привезла оттуда игру, называемую там по имени лобковой воши, мы ею увлеклись почти все. Довольно часто оставались после работы, кто то за преферансом, а кто за этой вошкой. Различным игровым эпизодам дали радиотехнические названия, поэтому со стороны наши комментарии по ходу игры были не всем понятны.
С годами эти развлечения ушли, да и по возрасту сотрудников произошло расслоение.оставались как и выпускники первогодки, та и старики за 40 лет, уже стало труднее находить общие развлечения. Пивные субботы тоже ушли в прошлое.
Дольше всего сохранялась группа игроков в преф, но они уже собирались у кого то из них на дому.